— Пфф! — выразил Маур отношение к возможности подстрелить его на бегу и скрытого высокими травами. — Хорошо, но рекомендовать я право имею! Если что, еще можно и неродного ребенка подучить подходящего, если привяжешь его к себе. Но не забывай, Знающий, дикари за знание моих Создателей….

Да-да, еще один блюститель режима секретности на мою голову. А то самому непонятно. Я надолго погрузился в свои мысли, отвлекаясь от придорожных скучных пейзажей.

Тем временем, дорога (громкое название для постоянно виляющей меж холмов и оврагов малонаезженной проселочной дорожки) наконец-то подходила к точке назначения. Над полями пшеницы и ржи, сменившими степной ковыль целины, на пригорке с небольшой рощицей возвышалось мое (теперь) владение — замок Бер. Память Артона выдала воспоминание, что с вершины холма уже будет видно полоску моря и старенький небольшой причал.

Замок Бер выглядел поменьше и поскромнее дядиной Пади. Конические, с выцветшей черепицей, крыши невысоких угловых башен, наполовину выступающих за линии стен; на надвратной башне гордо реет белое полотнище с вздыбленным черным медведем. Своего родового «тотема» я еще различить не мог, но местные основы геральдики Тудор, при помощи рыжика, в меня вбивал как раз начиная с гербов Беров и Берке. У последних — мишка был синим (заморозили, видать), но тоже на белом фоне — напоминание о наших северных корнях.

Домики предместья размещались у основания замкового холма — подальше от стен, если сравнивать с «планировкой» Берке. Ярмарки в здесь, как в Пади, не наблюдалось — ну да, здесь-то «край земли» — кто сюда попрется. В целом, у Бера «и труба была пониже и дым пожиже».

Гонца сюда Тудор отдельно не посылал — известить о нашем прибытии и точных сроках, но через местных крестьян, расторговавшихся в Пади, весточку передали, мол скоро ждите. Со стен замка — дорога, по которой мы двигались, была видна хорошо и местные бойцы на часах, видно, не спали. Да и у ворот тоже стоял караульный. Поэтому небольшая встречающая делегация во внутреннем дворе замка нас уже ждала. Ну что, здравствуй, новый милый дом!

О местных «старшинах», встречающих меня с отрядом в первых рядах, опять-таки, рассказывал дядюшка. Гражданской частью моего баронства заправлял кастелян Вирен из рода Руднир, пожилой («молодежь» — для меня «прежнего»), но еще крепкий дядька, с заметной воинской статью, не смотря на «экономическую» официально должность. Седые волосы, борода и усы, сетка глубоких морщин на высоком лбу. Бросалось в глаза проколотое ухо с серьгой-гвоздиком — северные традиции, связанные с количеством морских походов, как я частично запомнил из рассказов. Вирен не был формально дворянином по местным традициям, но происходил из старого рода северян, которые еще вместе с Берами приплыли в Марки и сражались под медвежьими знаменами. Да и сейчас его строгий темный камзол был подпоясан ножнами с мечом.

С учетом того, что общее на два баронства «верховное» командование было на бароне Берке, а оперативное управление отрядами осуществлял его же лейтенант ги Теорн, то отдельный офицер — Беру вроде и не полагался (особенно, с учетом наших бюджетных ограничений). Был только Ливис — скромно держащийся сейчас рядом с кастеляном — сержант-десятник из местных уроженцев. В его подчинении был гарнизон Бера в дюжину бойцов. Оставшаяся половина моих солдат была «прикреплена» к отрядам Берке и обреталась на границах с баронством Урош.

Основная иерархия команд для местных бойцов исходила от Гейдриха, но Вирен имел право отдавать приказы Ливису в отсутствие лейтенанта, с учетом текущей обстановки. Такие заморочки происходили из-за моего несовершеннолетия и общей нехватки сил и средств. И мое скорое семнадцатилетие ничего не должно было поменять — то я недееспособный и живу у дяди, то взрослый, но надолго на учебе.

Вирен предложил нам с Гейдрихом перед «торжественным» обедом — купальню, на что никаких возражений не последовало. Для егерей была похожая программа с баней и обедом — но в варианте «для рядового состава».

За поздним обедом, совмещенным с ужином, в мрачноватом главном зале моей твердыни кроме нас с Гейдрихом и Виреном, присутствовала и супруга кастеляна — Тильда. Женщина была несомненной красавицей в молодые годы, ее правильные черты лица вкупе с теплым взглядом проницательных карих глаз и легкой улыбкой — создавали приятный и положительный образ. Память Артона не выдавала каких-то конкретных воспоминаний о супругах-домоправителях, но его отношение к ним точно отличалось теплотой. Практически родственники.

Формальный этикет дворянских родов Азалии вряд ли допустил бы присутствие «недворян» за одним столом с аристократами (в Марках и торговых крупных городах — все попроще), но мы были прежде всего — северянами. Наши предки, пусть кто-то как вожак отряда, а кто — простым дружинником, стояли рядом в битвах, сидели рядом за веслами ладей в бушующем море и унландские титулы над нами не довлели. А вот сержанта Ливиса за наш стол приглашать уже было бы не «по заслугам» и не по статусу. Хэх, в родном мире и с моими погонами старшего сержанта за «генеральские» столы не звали.

Кастелян озабоченно осведомился о моем самочувствии после похищения, на что я заверил его и Тильду в постепенном «поправлении» своей памяти и усилении некоторых способностей — как нечаянной компенсации за случившееся. Супруги немного повспоминали в разговоре мои детские годы, что периодически вызывало остаточные воспоминания у меня самого. В ответ мы с Гейдрихом развлекли «хозяев» рассказом о нашем недавнем приключении с темными тварями. Все порадовались обретению в перспективе — собственного для баронства целителя в лице Эвана.

Для почти родственников я «рассекретил» и свой восстанавливающий дар (Гейдриха и егерей я уже подлечивал после битвы у башни) и попросил обращаться ко мне за помощью. Тильда, тепло мне улыбнувшись, заверила, что кроме летящего времени их ничего не беспокоит, но, если я позднее выберу время посмотреть на их сына — Играна, раненого недавно на охоте, будут признательны. А я «вспомнил» как маленькому Артону делает детский лук молодой высокий охотник с родовыми чертами Рудниров:

— Я помню! Игран смастерил мне лук в детстве! И я буду рад ему помочь!

— Да, милорд, Игран — егермейстер и в Вашем детстве часто развлекал Вас охотничьими историями и тренировками с луком, — улыбнулся Вирен. И добавил, посерьезнев, — А недавно — проглядел кабана-подранка и тот распорол ему мышцы на ноге. Млава, наша младшая дочка — травница, сняла вроде бы воспаление, но рана заживает плохо…

В итоге, мы договорились, что Тильда завтра проводит меня в домик Играна — после завтрака и доклада Вирена по хозяйственной жизни баронства.